В среду ездила с отцом в Москву по делам. До встречи оставалось примерно два часа. Зашли перекусить в кафе, а потом пошли гулять, и я затащила его в книжный магазин, просто посмотреть, пополнить список желаемой к прочтению литературы. У меня есть огромный список литературы, которую я хочу купить и прочитать. Списку этому уже около трех лет, потому что денег на книги все нет, а читать просто так я не хочу. Мне книгой нужно обладать. И вот мы ходили по магазину, я мысленно добавляла новые книги в свой несбыточный литературный список и совершенно случайно наткнулась на книгу из того самого несчастного списка, которая на тот момент числилась там уже ровно год. Она стояла на полке обложкой вперед, закрывая все остальные книги собой. Я, как громом пораженная, взяла ее и тут же купила. Хочу отступить от повествования и сказать, что, ни когда я добавляла эту книгу в список, ни когда я ее покупала, я не имела представления о чем сюжет, не знала я и к какому жанру относится книга, не знала ничего о ее авторе. Порывом, который побудил меня когда-то добавить книгу в список, была простая аннотация, которая ни коим образом не раскрывала информацию о книге, но загадочно поясняла, что передо мной "книга-явление, книга-головоломка, книга-лабиринт". Я год сидела и хотела прочитать книгу, не зная, о чем она. И, по-моему, это прекрасно и, одновременно, странно. Словно эта книга все то время ждала меня. Как же я удивилась, когда, приступив к чтению в вагоне метро, я поняла, что читаю книгу о книге, о маленьком мальчике, который случайно нашел книгу, которая будто ждала его появления всю его жизнь, книгу, которая увлекла его с головой в другой мир, где персонажи вели его за собой навстречу интереснейшим приключениям, книгу, которая заставила его заинтересоваться таинственным неизвестным автором, написавшим ее.
Эта книга просто сногсшибательна. У меня сразу спирает дыхание, когда я понимаю, что прочла ее до конца и больше никогда не смогу прочесть ее, не зная заранее сюжета и героев. В самом романе Карлос Руис Сафон описывает ту найденную мальчиком Даниелем книгу, как русскую матрешку, которая разворачивается перед тобой с необычной скоростью, молниеносно и неожиданно, как удар в лицо, раскрывая все детали и сюжетные повороты. Мне кажется, он говорил о своем романе. Потому что это чистая правда.
Действие происходит в Барселоне после Второй мировой войны. Этот загадочный мистический роман, представляя читателю всю свою историю, погружает его в атмосферу таинственности, веселья, тревоги и ужаса. Это была, чистой воды, эмоциональная карусель. Автор любит нагнетать обстановку чем-то неизбежным, но загвоздка в том, что иногда эта обстановка действительно разрешается чем-то ужасным, а иногда не разрешается ничем, и ты сидишь со свои маленьким сердечным приступом и пытаешься перевести дыхание, коря автора за такую жестокость. «Тень ветра» очень запутанный и, местами, очень смешной роман, наполненный и остротами, и смешной ложью, и глупыми высказываниями, и мудрыми заявлениями. Мне очень понравился Даниель. Он настолько сильно прижился у меня в сердце, будто родной. Меня очень смешили его будто бы не саркастические остроты и его неожиданная умная ложь. Прячась за своим невинным лицом и мальчишеским возрастом, он так умно и заискивающе лгал, что я всегда смеялась от такой внезапности. Даниель и есть тот черт из темных вод.
— Но, полагаю, ключи-то у вас.
— Вы сам дьявол.

— Донья Аурора, если хотите, можете подождать меня в привратницкой.
— Вы сам дьявол и есть.

— У вас такое доброе сердце.
— А вы сущий дьявол.
Еще одним сосредоточием веселья и бездонной мудрости является Фермин Ромеро де Торрес. Этот персонаж необыкновенен и чрезвычайно ценен. Без него роман был бы не тот. Фермин постоянно разражается смешными речами и высказываниями, зная, что такой способ общения смешит и располагает людей. На протяжении всего романа он подкалывает Даниеля, невежественную соседку Мерседитас и абсолютно всех посторонних людей, водителей такси, монашек и так далее. Помимо его золотых перлов, которые он высказывает направо и налево и которые впору бы занести в цитатник, он довольно-таки часто говорит очень умные мысли, жизненно важные мысли. Я всегда удивлялась, как сильно была согласна со всеми его политическими, социальными и жизненными мнениями. Эти мысли следует выписать из книги и принять к сведению, потому что у кого, как не у самого Фермина Ромеро де Торреса, прожившего такую тяжелую и насыщенную жизнь, есть столько мудрости в голове и в сердце.
Как я уже говорила, «Тень ветра» пропустит вашу жалкую душонку через мясорубку, а потом даст вам леща. Этот роман и смешной, и грустный, и волнующий, и ироничный, и страшный. Этот роман изнутри выглядит как спираль, которая, приближаясь к концу, закручивается и сужается все сильнее. Поначалу, читатели просто следят за жизнью героев, радуясь их шуткам и расстраиваясь на мелодраматичных моментах, но потом события романа заставляют тревожиться, приподниматься на стуле в ужасе, а затем автор и вовсе скидывает на читателей тонну жутких сцен, страшнее любого фильма ужасов. Перейдя за середину книги, читатель понимает, что дальше будет только хуже. Помимо страшных сцен, появляются жуткие и холодящие кровь моменты, воспоминания и письма. Я никогда не читала Кинга, но мне кажется, что этот роман просто жуткий, так как я испытала весь спектр ужаса, на который только была способна.
На самом деле, есть один момент, который сделал последние 200 страниц очень тяжелыми для прочтения. После середины роман становится похожим на испанскую драму, потому что автор открывает все плоттвисты только на этих последних 200 страницах. Это было ужасно. Я читала и не могла прекратить вскрикивать от шока.

Встречали когда-нибудь эту цитату? Так вот, я о том, что в детстве читала очень много книг, у меня не было проблем с представлением героев именно так, как их описывали авторы. Разве что я позволяла себе полностью переделывать место действия. Но теперь у меня это просто не получается. Сейчас я предоставляю простор моему воображению только в отношении второстепенных героев и места действия. Для основных героев я просто придумываю фанкаст. Что это за болезнь и как ее победить?
Я не делаю этого нарочно, это получается само собой. Я пытаюсь не игнорировать описанные внешние данные героев и пытаюсь постоянно воскрешать их у себя в памяти, но перед глазами у меня всплывают лица актеров, которые, как я считаю, очень подошли бы на роль какого-то персонажа. Это медленно убивает мою способность красочно воображать.
Я считаю, что на мой выбор, так называемого, фанкаста, влияют актеры и знаменитости, с которыми я недавно ознакомилась или что-то с ними посмотрела. Не читайте дальше и попробуйте догадаться, кого я представляла, как Даниэля. Так как я недавно посмотрела сериал Moonfleet, Даниеля я представляла себе, как Анейрина Барнарда с такими же знойными испанскими кудрями, как в самом сериале. Беатрис Агилар я, предсказуемо, представляла себе, как Софи Куксон из того же сериала. Я, на самом деле, очень удивлена, как хорошо они оба подошли под героев, как будто книга была написана про них.

Фермина я себе представляла, как Джеффри Раша, хотя я не думаю, что слишком далеко отошла от описания автора. Рикардо Алдайа был для меня Марком Стронгом. Густаво Барсело выглядел для меня как Питер Капальди, а Клара Барсело — как Дженна Коулман. Они у меня не отходят друг от друга, всегда парой. Остальных героев, я к счастью, оставила нетронутыми. Хотя, если честно признаться, Хулиан Каракс иногда мелькал у меня в голове в образе Тарона Эджертона. Но это я, очевидно, просто слишком сильно угорела по Тарону и теперь делаю из него героев-любовников.
Когда я заканчивала читать роман, мне не было тяжело на душе, но мне было так жалко расставаться с так горячо мною любимыми героями (и это не потому, что я фанкастировала любимых актеров, а потому что герои сами по себе уникальны!). Люблю Даниеля, люблю Хулиана, люблю Беатрис, хоть ей и было отведено так преступно мало эпизодов.
Начала читать этот замечательный роман в вагоне метро, несущемся по черным подземным тоннелям, а закончила 16 июня в 2:45 ночи, когда нам выключили электричество, и мне пришлось дочитывать последние страницы при свете фонарика на почти разряженном телефоне. Это придало еще больше таинственности и романтичности книге.
Для меня остается немного жутким тот факт, что «Тень ветра» Карлоса Руиса Сафона останется моей любимой книгой так же, как и «Тень ветра» Хулиана Каракса осталась любимой книгой Даниеля.

Мне стоило бы отметить понравившиеся цитаты во время прочтения. Но я, как всегда, ничего не сделала, поэтому выпишу только пару цитат, которые мне с большим трудом удалось найти.

Цитаты.Как-то один из постоянных посетителей лавки заметил: едва ли найдется нечто, способное оказать такое влияние на читателя, как первая книга, проложившая путь к его сердцу. Те первые образы, отзвук слов, которые, как нам кажется, остались далеко в прошлом, сопровождают нас всю жизнь. Они возводят в нашей памяти дворец, в который — сколько бы книг мы потом ни прочли, сколько бы миров ни открыли, сколько бы ни узнали и ни позабыли — нам неизбежно предстоит вернуться.

Это не злоба. Это самая настоящая глупость. Люди глупы, и это, скажу я вам, не одно и то же. Зло подразумевает моральный детерминизм, намерение и некоторою долю мыслительной деятельности. Дураки же и варвары никогда не задумываются и не размышляют. Они действуют, подчиняясь своим инстинктам, как животные на скотном дворе, убежденные, что творят благо, что всегда и во всем правы, гордясь тем, что всегда готовы — прошу прощения — поиметь любого, кто хоть чем-то отличается от них, цветом ли кожи, вероисповеданием, языком, национальностью, или, как в случае с доном Федерико, своеобразным досугом. В чем действительно нуждается наш мир, так это в том, чтобы в нем было побольше истинных злодеев и поменьше дикарей-полуживотных.

Это как морской прилив, знаете ли. Я имею в виду подобное варварство. Оно отступает, и ты думаешь, что спасен, но все всегда возвращается, всегда... И мы, захлебываясь, идем ко дну. Я это наблюдаю каждый день в школе. Боже мой! В классах сидят не ученики, а самые настоящие обезьяны. Дарвин был наивным мечтателем, я вас уверяю. Какая там эволюция, помилуйте! На одного здравомыслящего у меня целых девять орангутангов.

— А что Пепита, как она все это перенесла?
— С потрясающим присутствием духа, достойным подражания. Соседки поддерживают в ней силы, наливая ей по капельке бренди, и когда я ее видел, наша Пепита спала без задних ног на своей софе, храпя как поденщик и извергая такие звуки, будто рвалась обивка мебели.

Мне кажется, эта книга меня ждала. Словно кто-то спрятал ее здесь специально для меня задолго до того, как я родилась.

— А у вас какие планы на остаток дня?
— Ничего особенного.
— А та крошка?
— Какая крошка?
— Дурочка с переулочка, какая еще?

Спокойно, за все платит касса взаимопомощи кретинов. Тот патриот в кафе ошибся со сдачей, и мы с вами разжились деньжатами.

Судьба обычно прячется за углом. Как карманник, шлюха или продавец лотерейных билетов: три ее самых человечных воплощения. Но вот чего она никогда не делает — так это не приходит на дом. Надо идти за ней самому.